ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Авг. 3, 2022

— А какой вы тренер — мягкий, гибкий, жесткий? Впрочем, в последнее точно мало кто верит: мол, Семак — фигура зависимая, прежде всего от финансирования, ну и вообще от кучи всяких обстоятельств.

— Не знаю, кто и каким тренером видит меня со стороны, надо спрашивать у других. Наверное, всего должно быть в меру. Я готов и люблю общаться с футболистами, доносить до них свою точку зрения и выслушивать контраргументы. Если есть возможность найти компромисс в той или иной ситуации, то всегда его ищу. Но при этом игроки должны понимать, что нельзя пересекать некую черту в общении с тренерским штабом и в своем поведении в целом. Каждый должен понимать, какая у него роль в команде, и уважать при этом окружающих.

— За четыре сезона в «Зените» вы не раз сталкивались с непростыми обстоятельствами внутри коллектива, хотя мало что попадало в СМИ благодаря умению не выносить сор из избы. В чем главный рецепт того, что всякий раз вам удавалось купировать проблемы?

— Любая футбольная команда — живой организм. И без каких-то проблем ни одна раздевалка в мире обойтись не может. Я ведь сам долго был футболистом, так что помню, какие вокруг случались нарушения дисциплины. Вопрос не в том, что их не должно быть (это утопия!), а в том, как правильно выходить из той или иной ситуации. У нас с руководством клуба есть некий общий алгоритм решения проблем, которым мы и пользуемся. По части отношения к игре и по самоотдаче в тренировочном процессе у меня не было за эти годы особых претензий к ребятам, ну а разные бытовые моменты... Как вы правильно заметили в вопросе, сор из избы мы не выносим.

Бразильцы

— Те, кто вас не любит, или те, кто вам просто завидует, нередко приводят такой тезис: при Семаке не развиваются молодые футболисты, а собственные воспитанники «Зенита» или просто питерские парни вовсе не имеют шансов пробиться в состав. Что ответите: где новые Аршавины, Кержаковы?

— Ну, Кержаков-то у нас есть, ведь Миша не сдается и держит марку. Сейчас бьется за право стать основным голкипером Одоевский. Кузяев — основной и в «Зените», и в сборной России. Чистяков, Сутормин, Круговой — они ведь тоже свои воспитанники, есть и другие ребята, которые были у нас, а сейчас выступают в других командах РПЛ, потому что им нужно расти, получать постоянную практику.

Новый Аршавин и новый Саша Кержаков? Такие, кто по молодости себя проявляет, а потом подтверждает класс на протяжении всей карьеры, вообще в нашем футболе редкость, и не только для Петербурга. А аргумент, что мы не даем шансов молодежи, — это лукавство. Парадокс-то как раз состоит в том, что нынешнее поколение получает их больше, чем мы в свое время. Да-да, именно так, а не наоборот! Когда я начинал карьеру, у нас были такие жесткие отбор и конкуренция, что тебе могли дать два-три матча на выживание, а потом безжалостно отсечь.

Сегодня же ребятам иной раз предоставляют целые месяцы на самоутверждение в надежде на их прогресс: нет той базы подготовки, которая имелась когда-то, того соперничества за место в основе. Так что молодым трудно пробиться не потому, что им изначально не доверяют, а потому, что они не могут выиграть конкуренцию. Ну и потом каждый случай все равно индивидуален. Так происходило и в моей юности, так остается и теперь.

— А вы не считаете, что в условиях нынешней изоляции российского футбола тот же «Зенит» мог бы ограничить количество бразильцев и увеличить число доморощенных?

— У каждого клуба своя стратегия. Кто-то вынужден или желает делать ставку на воспитание и прогресс подрастающего поколения. А кто-то нацелен на титулы, что не исключает введения в состав молодых, но не отменяет основной ставки на тех, кто сильнее и конкурентоспособнее на сегодняшний день. Вы думаете, что из-за временной изоляции юные россияне вот так в одночасье сделают скачок и станут звездами? Было бы прекрасно — но наивно в подобное верить. Другое дело, что надо еще больше сил и средств вкладывать в детско-юношеский футбол, вот здесь спорить бессмысленно!

— И все-таки ваши бразильцы не дают покоя многим. Не перебор ли их в коллективе? Не может ли это в итоге стать проблемой?

— Проблема для такого клуба, как «Зенит», — это отсутствие результата, а не количество бразильцев. Наша общая задача — его добиваться. Понятно, что при этом болельщики ждут и красивого футбола. И нам, конечно, есть над чем работать в данном направлении.

— Но вам не доведется выступить в Лиге чемпионов-2022/23 с этими веселыми и многочисленными бразильцами...

— Не думаю, что имеет смысл долго об этом рассуждать. Мы не сыграем там по причинам, которые от нас не зависят. Нужно исходить из того, что есть, а не из того, что могло бы быть. Рады, что бразильские ребята продлили контракты с «Зенитом». И надеемся, что изоляция от европейских турниров все-таки не станет длительной.

Предшественники

— Перед стартом нынешнего сезона «Зенит» называли безусловным фаворитом. Перед вами стоит задача взять золото, по-другому сейчас и быть не может. А какие цели ставились руководством, когда вы только пришли на фоне пятого места при Роберто Манчини? И возникали ли другие варианты продолжения карьеры после успешного сезона с «Уфой», когда башкирская команда финишировала шестой в чемпионате-2017/18 и впервые в истории отобралась в Лигу Европы?

— Когда наш тренерский штаб пришел в «Зенит», перед нами поставили задачу сразу вернуть команду в Лигу чемпионов. Жесткой установки с ходу победить в РПЛ тогда не было. Что касается других предложений, то они поступали. И не одно. Но я благодарен руководству клуба и лично Алексею Борисовичу Миллеру за приглашение в Петербург.

— А если вернуться еще на несколько лет назад, то когда вы вообще решили стать тренером? Вернее, сначала ассистентом.

— Когда пришло время заканчивать в «Зените», у меня появились варианты продолжения карьеры игрока. Но Лучано Спаллетти предложил войти в его тренерский штаб, за что я ему, конечно, до сих пор благодарен. Очень хорошо помню, что поначалу не представлял себя в перспективе главным тренером: когда смотрел на Лучано в самолете после неудачных матчей и видел, как он физически и морально переживает, пропадало всякое желание думать о самостоятельной работе. Но вот потом как-то втянулся в процесс и созрел для того, чтобы рискнуть. Когда возник вариант с «Уфой», сказал себе: этот шанс упускать нельзя, надо понять, чего ты стоишь как главный. Надо вообще понять, готов ты к этому или нет.

— Насколько важным фактором для вас стала работа именно под началом Спаллетти?

— Это очень важный, ключевой момент в моей тренерской биографии. Сотрудничество с Лучано — бесценный опыт. Но и совместный труд с Андре Виллаш-Боашем и Мирчей Луческу многое дал мне как начинающему тренеру. Ну и, конечно, работа в сборной России — сначала с Фабио Капелло, а затем с Леонидом Викторовичем (Слуцким. — Прим. Г.К.) — немало добавила. Да, у меня не самая короткая футбольная карьера, и я много чего повидал, но быть игроком — это одно, а стать одним из представителей тренерского штаба — совсем другое. Это принципиально иной опыт, к которому, кстати говоря, себя изначально не готовил. И если бы не Лучано, то не знаю, как бы все дальше повернулось.

— То есть клише про конспекты, которые годами писал золотой медалист и будущий тренер Сергей Семак, не работает?

— Не работает (смеется). Мне повезло поиграть под началом разных сильных специалистов, и какие-то интересные вещи для себя подсознательно отмечал. Но конспектов не вел. Честно говоря, не уверен, что это имело бы для меня впоследствии большой практический смысл. Подобные записи мне заменила работа в роли ассистента в разных тренерских штабах. Вот там я с головой окунулся во все те детали, которые не понять, пока ты сам выходишь на поле, сколько бы ты конспектов ни написал! Впрочем, это мое личное мнение, которое никому не навязываю.

— Очевидно, что вы очень цените то время, которое провели в роли ассистента. Теперь вы сами главный тренер, и у вас просто море помощников — десять, включая специалиста по аналитике. Многие не понимают, почему их так много. Поясните?

— Если мы говорим об индивидуализации и специализации, то современный футбол ушел далеко от того, когда я начинал. Солидный тренерский штаб в «Зените» — это возможность делать больше и лучше. Разумеется, главный тренер должен согласовывать количество ассистентов с клубом. Я очень ценю работу своих коллег и прекрасно понимаю, что все наши успехи — общая заслуга всего тренерского штаба и всего нашего персонала. И я уверен, что любой из тех ребят, которые мне помогают, мог бы при желании уйти на самостоятельную работу.

Серия

— Матчами против «Химок», «Крыльев» и «Локомотива» вы начали поход за пятым подряд чемпионским титулом. А в общей сложности у вас сегодня уже восемь трофеев в роли главного тренера «Зенита». Самый свежий из них — национальный Суперкубок. Вашим соперником был «Спартак». Чем объясните, что за эти четыре с небольшим сезона красно-белые ни разу не побеждали сине-бело-голубых?

— «Спартак» — принципиальный соперник для «Зенита» и наших болельщиков. Ну а для меня лично получается, что он принципиален вдвойне, ведь я выступал еще и за ЦСКА. Подчеркну — мой уважаемый и давний оппонент, но никак не враг. Это совершенно разные вещи! Борьба на поле — это одно, а общение за его пределами — совсем другое. И мне понравилось, что накануне Суперкубка на старом добром «Петровском» состоялась встреча ветеранов и легенд двух команд, это прекрасная инициатива!

Рад, что довелось обняться и немного пообщаться с Олегом Ивановичем Романцевым, которого очень уважаю как специалиста и человека. У меня хорошие отношения со многими экс-спартаковцами, и я, конечно, присоединяюсь к тем, кто скорбит об уходе из жизни Георгия Ярцева — он только что сидел у кромки поля «Петровского» вместе с Романцевым... Если же говорить о нашей беспроигрышной серии со «Спартаком», то она приятна, но не более того. Каждый матч — отдельная история. И следующая встреча — уже новая глава.

— За годы, что вы работаете в «Зените», в «Спартаке» сменилось пять тренеров. Вам доводилось общаться в неформальной обстановке с кем-то из них?

— Честно говоря, при моем графике жизни крайне редко получается побеседовать с коллегами из других команд вне стадионов. Разве что пересекаемся где-то на сборах, но и это случается не так часто. А еще давайте вспомним, что из-за пандемии подобное общение вообще долгое время сводилось к минимуму. Если же говорить именно про «Спартак», то вот с Массимо Каррерой мне как-то довелось однажды поужинать в центре Петербурга. От того разговора остались приятные впечатления.

— Когда-то «Зенит» не считался конкурентом «Спартаку». В последние лет десять за редким исключением в борьбе за трофеи все наоборот. Насколько вам не хватает именно красно-белых в роли главного антагониста? Имею в виду не соцсети, а сам футбол.

— Дело не только в «Спартаке». А те же ЦСКА, «Динамо», «Локомотив» разве не должны быть претендентами на первое место и на медали? Конечно, хотим выигрывать титулы, но чем жестче при этом конкуренция для нас, тем мы сами будем становиться сильнее, а чемпионат интереснее.

Мечта

— Совсем недавно объявлено, что вы продлили контракт с «Зенитом» на целых три года. Тем, кто советует вам взять для чистоты эксперимента «Химки» или «Крылья Советов», чтобы добыть золото с ними, придется еще так долго ждать и терпеть «везунчика» Семака в Петербурге.

— Знаете, до сих пор жизнь сама подводила меня к тому или иному повороту судьбы. Переходы из одной команды в другую, а затем трансформация из футболиста в тренера-ассистента и из ассистента в главного тренера случались как-то органично: я ничего заранее не загадывал, включая появление в своем нынешнем клубе. Так что и сейчас загадывать ничего не буду. Рад, что продолжаю работать в «Зените», с которым хочется выигрывать новые трофеи. Мотивации для этого у меня по-прежнему достаточно.

— Тогда заключительный вопрос. Если у вас все так органично складывается в футбольной карьере, то кем вы хотели стать в детстве? Может быть, именно та мечта помогла проложить такой органичный профессиональный путь, начало которому положила золотая медаль в школе?

— Да, медаль была. И мечта была — лет в пять или шесть. Но вряд ли именно она как-то помогла мне в футболе. Я ведь хотел стать космонавтом, в итоге вот стал главным тренером «Зенита». Впрочем, кто знает: может, то стремление к чему-то далекому, трудноосуществимому и помогает мне двигаться вперед, ставя перед собой новые цели?