Количество законов, наказывающих за альтернативные точки зрения на советский период, и давление на независимых историков, правозащитников и журналистов неуклонно растет с 2012 года. Международная федерация за права человека (FIDH) проанализировала, как в России борются с историками и организациями, которые исследуют неудобные для власти темы.
Международная федерация за права человека (FIDH) работает в области защиты прав человека с 1922 года, сейчас в нее входят более 190 независимых организаций из большинства стран мира. FIDH может подавать жалобы в Европейский комитет по социальным правам и консультировать Экономический и Социальный совет (ЭКОСОС) ООН. В июне FIDH опубликовала доклад о преступлениях против истории в России, в котором разобрала кейсы преследований за научную работу о преступлениях советского режима.
Основные выводы доклада — в том, что «правильная история» СССР все чаще используется российскими властями для собственной легитимации. Для этого чиновники создают постепенно псевдообщественные организации по защите исторической памяти, принимают законы, позволяющие давить на независимых исследователей, и монополизируют обсуждение прошлого. Официальная позиция по неприкосновенности советского прошлого окончательно укрепилась в 2020 году, после принятия поправок к Конституции. Так, Россия признала себя правопреемником СССР и защитницей памяти о подвигах Второй мировой. Однако курс на госмонополию на историю начался почти десятилетием раньше.
Дата-отдел собрал самое важное из доклада Международной федерации за права человека о преступлениях против истории в России.
Институциональное давление
Закон об НКО-иноагентах, принятый в 2012 году, стал одним из инструментов давления на независимые организации, занимающиеся историческими исследованиями и архивным делом.
В первую очередь, речь идет о «Мемориале»*, который занимается работой по сохранению памяти жертв политических репрессий в СССР. В реестр иноагентов включен Международный «Мемориал»* и его семь региональных отделений — Минюст посчитал, что сеть занимается политической деятельностью. Так, екатеринбургский «Мемориал»* в Екатеринбурге попал в реестр за мемориальные мероприятия, на которых организаторы огласили список жертв политических репрессий и осудивших их госорганов. В 2020 году отделение оштрафовали за отсутствие маркировки на плакате, который не числился на его балансе, но висел на частной акции, где мемориальцы работали волонтерами.
В реестре иноагентов в 2015–2016 годах был и музей «Пермь-36»*, владельцы которого собирались развивать музеи памяти по всей стране. От этой идеи пришлось отказаться из-за конфликта с администрацией пермского губернатора Виктора Басаргина о принадлежности музея. Сейчас управляющее ранее музеем независимое АНО ликвидировано.
Давление на историков происходит и в индивидуальном порядке. Среди тех, кто столкнулся с репрессиями или угрозами, Юрий Дмитриев, глава карельского «Мемориала»*, Давид Фельдман, профессор РГГУ, Александр Гурьянов, руководитель Польской программы в Международном «Мемориале»*, Кирилл Александров и другие. (См. таблицу)
Цензурный контроль
В России одним из инструментов цензуры над историками стал Федеральный список экстремистских материалов, который появился в 2007 году. Сейчас в нем около 5100 материалов, успешно оспорить включение в список смогли 106 раз.
Международная «Агора» находила среди экстремистских материалов как минимум 41 публикацию на историческую тему. Так брянский суд признал 6 постов в «Живом Журнале» немецкого историка Себастьяна Штоппера про брянских партизанах. В списке также можно найти исследование историка А.В. Окорокова о связях русской эмиграции с фашистами; переведенную на русский язык книгу Г. Пикера «Застольные разговоры Гитлера»; брошюры и исследования об Организации украинских националистов, Украинской повстанческой армии и Степане Бандере и сборники их внутренних документов.
По оценкам Международной федерации за права человека, масштабы скрытой цензуры в России трудно оценить. Историк Николай Копосов в интервью для доклада отметил, что с 2002 года из ведущих научных журналов исчезли публикации о спорных вопросах Второй мировой, в том числе о вине политической элиты СССР в разжигании войны.
В 2014 году в уголовном кодексе появилась регулирующая историческую память «мемориальная» статья 354.1 о реабилитации нацизма.
В двух случаях следствие увидело искажение памяти о Второй мировой в публикациях про причастность советской армии к военным преступлениям. Автомеханик из Перми Владимир Лузгин получил штраф в 200 000 рублей за ссылку на статью об истории Украинской повстанческой армии, которой он поделился в 2014 году, автор статьи утверждал, что СССР и Германия вместе напали на Польшу и развязали Вторую мировую войну. Сейчас жалоба Лузгина находится в ЕСПЧ. В 2018 году в Магадане возбудили дело против местного жителя за серию постов о военных преступлениях советской элиты.
Еще одно дело возбудили в 2020 году из-за сатирического рассказа Николая Горелова, блогера из Калининграда, написанного в 2014–2015 годах, но спустя пару месяцев закрыли из-за истекших сроков давности. В рассказе были фрагменты о преступлениях Красной армии против гражданского населения, монологи о влиянии победы во Второй мировой на сталинский режим и рассуждения на другие болезненные для нынешней власти темы.
Двум историкам грозили уголовные дела о реабилитации нацизма за исторические высказывания. В 2015 году внук Иосифа Сталина Евгений Джугашвили просил возбудить уголовное дело против Давида Фельдмана за выступление на российском ТВ о Катынском расстреле в 1940 году. Александр Гурбанов, руководитель Польской программы в Международном «Мемориале», в интервью FIDH сообщал, что ему тоже регулярно поступали угрозы о возбуждении дела по статье 354.1 за публикации о Катыне. Одну из них он получил от неназванного депутата Госдумы после высказывания против проведения конференции, организаторы которой отрицали виновность НКВД в массовых убийствах в Польше.
С 2014 года до суда по статье 354.1 дошли 26 дел, только один подсудимый получил оправдательный приговор за отрицание Холокоста. Среди имеющихся в открытом доступе судебных решений авторы доклада нашли несколько обвинений за публикации о международных преступлениях СССР во время Второй мировой.
Весной 2021 года Госдума приняла ряд поправок к этому закону: криминализировано оскорбление чувств ветеранов ВОВ, в том числе и умерших, ввела гражданскую ответственность для компаний за оправдание нацизма и приравняла реабилитацию нацизма в интернете к преступлениям с отягчающими обстоятельствами. Эти поправки вступили в силу с 5 апреля. (График 1)
По аналогичной статье КоАП 20.3 о публичном демонстрировании нацистской символики с 2014 по 2019 год административные наказания получили 9771 человек. В дополнение к штрафу или аресту у части осужденных по решению суда изъяли технику, на которой было совершено правонарушение. Авторы доклада находили в открытых судебных решениях дела, возбужденные из-за публикаций про немецкую и советскую пропаганды военного времени, сравнение Путина с Гитлером и тексты про историю нацистской Германии.
За высказывания об истории советского периода преследуют и по 282-й статье Уголовного кодекса о разжигании ненависти или вражды. С 2012 по 2019 год по этой статье обвинительные приговоры получили более 1500 человек, часть дел возбудили из-за исторических высказываний. Например, в 2009-м татарского активиста Рафиса Кашапова приговорили к 18 месяцам лишения свободы условно за публикацию о насильственном обращении мусульман в христианство. В 2015 году он получил три года колонии за посты, в которых он обвинял Путина во вмешательстве на Украину и аннексию Крыма. Сейчас это дело находится в ЕСПЧ.
В 2019 году в силу вступила поправка, которая вывела разжигание ненависти, совершенное впервые, из-под уголовной ответственности и перевела в разряд административных правонарушений. За 2020 год административные наказания по этой статье получили 757 человек.
Против историков могут использовать и статью 205.2 («Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма»). По мнению Александра Верховского, директора Информационно-аналитического центра «Сова»*, этот состав может использоваться против исследователей событий чеченских войн. (График 2)
ГОНГО-историки
Для обозначения организаций, которые созданы под видом НКО, но на самом деле преследуют цели, спускаемые правительством, широко используется термин ГОНГО (Government Non-Government Organizations). В ряде случаев ГОНГО-организации маскируются под полностью частные инициативы; в нынешней России они довольно часто не стесняются иметь правительство или президента в числе учредителей, а значит, напрямую выкачивать бюджетные деньги.
По мнению доклада FIDH, российские власти активно используют номинально негосударственные или «общественно-государственные», или организованные высокопоставленными чиновниками объединения для монополизации исторического дискурса.
Одной из первых ГОНГО для установления государственного исторического курса стала созданная в 2009 году «Комиссия по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России». В ее состав вошли чиновники и сотрудники ФСБ и Службы внешней разведки, историков там было мало. Комиссия работала до 2012 года.
Тогда же Владимир Путин подписал указ о создании общероссийской общественно-государственной организации «Российское военно-историческое общество» (РВИО), председателем которого стал Владимир Мединский, занимавший в то время должность министра культуры. В 2016–2017 годах историки Вячеслав Козляков и Константин Ерусалимский и филолог Иван Бабицкий пытались лишить Мединского докторской степени по истории на основании ее ненаучного характера, множества фактических и методологических ошибок, подделки диссертантом монографий и статей, а также найденных в работе экс-министра ссылок на несуществующие работы и фальшивые библиографические данные источников. Экспертный совет ВАК поддержал заявление, но благодаря беспрецедентному административному давлению на президиум ВАК со стороны его бывшего председателя Владимира Филиппова и официозного историка Александра Чубарьяна (вопреки существующей практике, допущенного к выступлению по делу, стороной которого он не являлся), степень экс-министр культуры сохранил.
Именно РВИО инициировало раскопки на Сандармохе в 2018 и 2019 годах для поисков останков советских военнопленных, расстрелянных во время Советско-финской войны. В это же время шли судебные разбирательства против Юрия Дмитриева. Потомки захороненных в Сандармохе жертв репрессий выступили против раскопок, однако суды не удовлетворили иски о прекращении работ. (График 3 — на стр.10)
В том же 2012 году госуниверситеты, академические учреждения, музеи и медиакомпании воссоздали Российское историческое общество, существовавшее в царские времена. РИО занимается популяризацией истории, патриотическим воспитанием молодежи. Председателем общества стал Сергей Нарышкин, в президиуме также заседают Анатолий Торкунов, ректор МГИМО, и Александр Чубарьян, научный руководитель Института всеобщей истории РАН.
Один из проектов РИО — «История советского атомного проекта», его авторы подчеркивали роль Лаврентия Берии в становлении атомной системы страны.
Кроме этого, общество курирует единый историко-культурный стандарт, введенный в 2016 году, проводит «Диктант Победы», оно же следило за установкой памятника Александру III, который открыл Владимир Путин в начале июня.
Общество финансируется из средств государства и частных спонсоров.
В 2016 году по указу Владимира Путина создали фонд «История Отечества», который работает в связке с Российским историческим обществом. Председателем фонда также назначили Сергея Нарышкина.
Фонд «История Отечества» финансируется из федерального бюджета. За 2019 год фонд потратил 180 миллионов рублей на свои проекты, финансовую отчетность за 2020-й организация не опубликовала. (График 4)
В 2021 году на круглом столе в Совете Федерации Владимир Мединский предложил официально установить «государственную историческую политику», продолжая идею Путина о переходе на единые учебники истории. С 2016 года, несмотря на протесты научного сообщества, в российских школах используется только три серии учебника, которые одобрило Российское историческое общество, курировавшее проект. На том же мероприятии Владимир Мединский высказал идею о регулировании высшего исторического образования, чтобы «студенты истфаков не слушали «неправильные» передачи на «соответствующих радиостанциях».
Вместе с этим в России до сих пор засекречены архивы советских спецслужб, что мешает историкам изучать международные преступления коммунистического режима. В 2014 году срок засекречивания архивов продлили еще на тридцать лет — на максимально возможный по закону период. Историкам приходится добиваться допуска к архивам через суды, которые редко занимают их сторону. (График 5)
Несмотря на одобренные государством инициативы об увековечивании памяти жертв советского режима, на организаторов мемориальных мероприятий оказывается давление.
«Власть никак не пытается работать с жертвами преступлений СССР, в том-то и дело. Преступления не расследованы, виновные не названы, архивы засекречены. Государство ставит безымянные памятники, в то время как жертвы террора лежат в братских могилах, и мы не знаем ни их имеен, ни их числа. Те же, кто выжил, так и не получили никакой реальной компенсации, — рассказывает Григорий Вайпан, автор доклада FIDH и юрист, работающий с детьми жертв политических репрессий. — За месяц ГУЛАГа полагается постыдная единовременная выплата в 75 рублей. За все отнятое имущество, включая недвижимость, — до 10 тысяч рублей. Право потерпевших вернуться туда, где их семьи жили до репрессий, так и остается пустым звуком, и полторы тысячи пожилых «детей ГУЛАГа» продолжают жить в ссылке. Власть же просто ждеет, когда они умрут».
В 2019 году саратовские власти сократили программу Московского музея ГУЛАГа, убрав из нее лекции по истории советских репрессий, мастер-классы по работе с информацией о жертвах репрессий и показ документального фильма, согласовав только одно театральное представление.
Институциональное давление на независимых историков будет расти и дальше после принятия закона о запрете сравнивания ролей СССР и нацистской Германии во Второй мировой войне.
«Будут новые уголовные дела за высказывания о прошлом, будет еще меньше независимых исследований об истории Второй мировой войны, будет еще больше цензуры», — считает автор доклада Григорий Вайпан.
*Организации включены Минюстом в перечень НКО, выполняющих функцию иностранного агента
0
22.00
