19 апреля президент России Владимир Путин встретился с членами правительства и поделился с ними новым увиденным во время поездки на фронт. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников обращает внимание на то, что кроме этого Владимир Путин откровенно лоббировал возвращение наименования «пионеры» взамен принятого детским голосованием «Движение первых».
Оказалось, у Владимира Путина после поездки в зону специальной военной операции накопились впечатления, которыми он намерен был поделиться с членами правительства.
— Вы знаете наверняка,— разъяснил он, обращаясь прежде всего к вице-премьеру Марату Хуснуллину, который выступил до этого демонстративно кратко (словно накануне кто-то сказал ему, что надо бы лучше все-таки вот так, поскромнее.— А. К.) насчет программы развития новых регионов (а точнее было бы ее назвать программой восстановления и развития новых регионов.— А. К.),— что буквально день назад (это он так, на всякий случай, для тех, кто сомневается, что Верховный главнокомандующий был на фронте на следующий день после Пасхи, а не до, и руководствуется при этом его же фразой, произнесенной вполголоса, когда он дарил икону военным: «Вот Пасха будет». А он, может, имел в виду, что будет идти еще целую неделю.— А. К.) я побывал и в Херсонской области, и в Луганской.
В стенограмме потом поправили в скобках: в Луганской «народной республике». Но Владимир Путин сказал «в Луганской». Для него это все же такая же область, как и остальные. Так проще.
— Там много вопросов, не буду к ним возвращаться,— продолжил он.— Целью поездки была встреча с военными, которых я не хотел отрывать надолго и на большие расстояния от дислокации тех подразделений, которыми они командуют: обстановка требует того, чтобы они были на месте. Но на что хотел бы обратить внимание. Я думаю, что это всем хорошо известно. Если нет, то я скажу. Проезжал я КПП «Гуково». Большое количество транспорта стоит! На дорогах — нет, дороги более-менее свободны, а на пунктах пропуска, на КПП, большое количество техники, причем эти большегрузы и не военные, кстати говоря, в основном это гражданские!
КПП «Гуково», как известно, один из самых проблемных. Он ведет из Ростовской области в ЛНР и обратно. Один из самых безобидных отзывов про него в интернете: «На въезде разбитая, узенькая дорога, на которую могут поместиться только в один ряд в каждую сторону большегрузы, легковые и льготники. Все в один ряд или в одну кучу. Соответственно, на въезде никем не управляемые хаос и неразбериха. Хотя бы разровнять обочину грейдером и засыпать колдобины шлаком, из которого на Донбассе горы делают под названием "терриконы". Видимо, не барское дело».
Но вот барин доехал:
— Нужно обратить на это внимание и исправить ситуацию, потому что... мы еще об этом поговорим, о ценах на этих территориях и что нужно сделать... это тоже проблема доставки грузов. Повторяю, я посмотрел: это гуманитарные... Чего только нет, чего только не везут!
Личное присутствие на месте, очевидно, придавало особой уверенности самому Владимиру Путину. Это был в конце концов редкий случай, когда сам ехал, долетев перед этим, по информации “Ъ”, почти до КПП «Гуково» и пересев затем на машину, и своими глазами все в результате и увидел.
— А решать-то очень просто! — подсказал он.— Надо, «а», расширять пункт пропуска, а это связано, конечно, с обеспечением безопасности. И специальные службы, правоохранительные органы будут просить поддержки правительства в этой связи, потому что нужно увеличивать количество досмотровых комплексов, а безопасность, конечно, прежде всего — это само собой разумеется, но нужно увеличивать! И видимо... да точно совершенно!.. нужно увеличивать количество сотрудников, которые их обслуживают... То есть это штатная численность... И по одному вопросу за деньгами придут в правительство, и по другому — за штатной численностью — тоже придут в правительство. Я понимаю, что у нас лишнего ничего нет, но это нужно сделать... Обязательно.
Повезло, судя по всему, только КПП «Гуково». Жаль, что Владимир Путин не возвращался, например, через «Должанку» (КПП «Должанский».— “Ъ”).
— Я вижу, что дороги там ремонтируются,— приободрил он заскучавшего было Марата Хуснуллина.— Но если ехать в ту сторону (он рукой показал в какую. Видимо, в сторону ЛНР.— А. К.), то объезд самого пункта пропуска справа... Если обратно возвращаться, то есть пункт пропуска слева остается, если туда ехать... А обратно — справа остается...
Да, не было никаких сомнений, что Владимир Путин там ехал. Иначе бы он так увлеченно не размышлял вслух.
— Там не только проехать, там и пройти скоро будет невозможно! — воскликнул он.
А ему, может, еще раз ехать. А там будет уже и не пройти.
— Во-первых, узко все, во-вторых, там дороги практически нет! — добавил президент.— Я даже не знаю, как там частный транспорт проезжает! Потому что часть транспорта, спецтранспорт, легковые машины идут вот именно в объезд от основного пункта пропуска. Там невозможно проехать, там нужно срочно навести порядок! Пожалуйста, Марат Шакирзянович, поговорите с дорожниками. Это вообще не сложно сделать! Это не требует никаких дополнительных усилий!
Да, зацепило его.
— Я вижу, что дальше дорога (на территории ЛНР.— А. К.) ремонтируется, там верхний слой снят и так далее,— снова приободрил он дорожников, чей труд он по всем признакам чрезвычайно ценит.— Она в приличном состоянии в целом. Разумеется, это не трасса от Ростова-на-Дону до пункта пропуска в Гуково — там день и ночь, от Ростова-на-Дону, отличная современная трасса! А здесь вообще другая история на этих территориях — так же, как и в Крыму было в свое время.
Теперь он словно мимоходом заметил, что в Крыму-то уже все в порядке. А почему? А потому, что девять лет назад начали.
— Предстоит еще большая работа, это понятно,— кивнул Владимир Путин.— Но сейчас необходимо сделать самое кричащее, самое нужное, и сделать это можно достаточно быстро. Я вас прошу на это обратить внимание и сделать это. Договорились?
— Да, Владимир Владимирович, все сделаем, есть,— согласился Марат Хуснуллин.
Нет, ну он определенно наступал себе на горло, пытаясь быть кратким, и все тут.
Но господину Путину не это было нужно именно от него:
— Вы же там проезжали, наверное, неоднократно, смотрели? — побуждал он вице-премьера к его обычному поведению.
И Марат Хуснуллин сорвался:
— Владимир Владимирович! Мы эту тему хорошо знаем, мы на самом деле пропускную способность части пунктов увеличили с погранслужбой в шесть—восемь раз! Но этого все равно недостаточно. Там просто поток гигантский идет! (По одной полосе.— А. К.) Поэтому мы эту работу обязательно сделаем — и новые пункты, и новые дороги тоже запускаем. Эта работа — у нас в планах все есть. Минтрансу поручено отработать пропускную способность совместно с погранслужбой. Все поручения дали, все отработаем!
Ну что такое, в самом деле,— казалось, имел он виду. Разве мы не знаем? Дети, что ли? Думаете, проехали мимо каких-то грузовиков один раз — и уже больше всех в курсе? В планах все есть!
— Я не знаю, как там на других пунктах пропуска, в других местах — я там просто не проезжал,— все равно продолжал Владимир Путин.— Здесь проехал, посмотрел. Не знаю, где вы там в шесть раз увеличили, что же там было-то? Ничего там от большого увеличения не очень заметил. Но, наверное, может быть, это и есть.
Нет, он не хотел ссориться. Но и молчать не мог. Он же это видел.
— Но то, что объезд, где легковушки проезжают, спецтранспорт...— там просто невозможно! Там дороги нет совсем! Надо сделать это немедленно, ладно?
Он же сам на легковушке в сущности ехал.
Зря Марат Хуснуллин о пропускной способности, которую увеличили в шесть—восемь раз, сказал. В результате появилось слово «немедленно». А это уже совсем другая история.
— Хорошо, договорились! — внял вице-премьер.
Дальше, надо признать, все шло гладко. Глава Министерства по чрезвычайным ситуациям Александр Куренков рассказал, как давятся пожары (считай что в зародыше), а глава Минсельхоза Дмитрий Патрушев — как сеется на полях разумное, вечное и действительно хоть доброе. Затем выступила вице-премьер Татьяна Голикова — и в самом конце безупречного доклада вдруг произнесла несколько позитивных слов про «Движение первых».
Тут господин Путин и вспомнил про слово «пионер».
— Оно как было, так и есть. И от этого никуда не деться! — произнес он тоном, не предвещающим ничего хорошего «Движению первых».
— Это слово, в отличие от комсомола, Коммунистического союза молодежи, лишено идеологической окраски! — воскликнул он.— Подумайте над этим, пожалуйста, ладно?
Да, не нравится «Движение первых». И если этим занялся такой лоббист, как он, дело у «Движения первых» плохо. А у пионеров хорошо.
Ясно, что организаторы нового движения хотели в свое время, несколько месяцев назад, когда все это решали, уйти от сомнительного прошлого, которое так и не привело ни в какое приличное будущее. Но Владимиру Путину слово-то нравится.
— Ребята, Владимир Владимирович, выбрали это название для своего движения! — неожиданно резко ответила Татьяна Голикова.
И ведь долго решали, голосовали...
Татьяна Голикова по всем признакам не хотела отвечать за смену недавно утвержденного названия. А если бы она промолчала, то пришлось бы отвечать: согласилась подумать, а это все.
— Я знаю об этом! Я знаю! Но...— продолжал президент, и это означало, что он даже рад, что вспомнили сейчас про это, потому что он, видимо, давно собирался сказать, а то решили как-то сами, ему не до того, наверное, было; так, обращение, конечно, записал...
А Татьяна Голикова, перебивая, все еще возражала ему.
— Когда мы сейчас это используем... Ну подумайте...— уговаривал он ее.— И с ребятами посоветуйтесь (элементарно подсказал. С ними надо только посоветоваться, и они не подведут. Ведь они же пионеры.— А. К.)! Хорошо?
Тут уж пришлось сказать, что хорошо.
0
75.00
