Когда вышел последний фильм о Гарри Поттере, Эмма была не только самой известной на свете девочкой, но и актрисой, заработавшей больше всего денег в мировом шоу-бизнесе. И тем не менее ей пришлось нелегко. Уотсон была на распутье. Отказаться от актерской карьеры в пользу совсем иной профессии или доказать, что она не просто так вытащила лотерейный билет под названием «Гермиона»? Никто не хотел видеть в ней другую героиню. На время Уотсон скрылась в американском университете, в глубинке, где до нее впервые в жизни никому не было дела. Потом в Оксфорде.
Иногда ей удавалось заполучить роль в малобюджетном проекте тех режиссеров, кто верил в ее актерский дар или же, что греха таить, надеялся привлечь внимание к своей картине громким прошлым «волшебницы». Яркий пример — фильм Софии Копполы «Элитное общество», хоть и попавший в конкурс Каннского фестиваля, но явно не ставший событием. Зато Эмма Уотсон свою работу там выполнила — все внимание, какое возможно, к себе и к картине приковала. Разумеется, Эмме этого было мало. Цель — доказать, что она многого стоит, оставить свой след в этом мире (помимо участия в «Гарри Поттере») — заставила девушку не расслабляться. Нужно было срочно придумать и создать новый бренд, который бы затмил Гермиону.
Первым делом Эмма Уотсон стала феминисткой — хотя обычно в шоубизнесе по этому пути идут вышедшие в тираж актрисы. Появление юной, стриженной под мальчика красотки на трибунах с речами о равноправии и о том, что мужчины должны включиться в борьбу за права женщин (да-да, это ноу-хау Эммы Уотсон вызвало настоящую бурю восторга!), привлекло внимание, да еще какое. На этой волне Эмме стали предлагать отличные роли уже в громких проектах с солидными бюджетами. И что же она делала? Отказывалась. Например, известный режиссер Кеннет Брэна предложил ей сыграть главную роль в экранизации всеми любимой «Золушки». Но Эмма сочла роль неподходящей, слишком, скажем так, традиционной. Ну и впрямь, какая из Золушки феминистка?
Следующий шаг был и вовсе загадочен. Эмме предложили главную роль в мюзикле «Ла-Ла Ленд». Да-да, том самом, который получил 14 номинаций на «Оскар» в этом году, выиграл из них шесть, а Эмма Стоун (ее в конце концов взяли вместо Эммы Уотсон) — получила «Оскар»! Что же заставило нашу героиню так сглупить и прогадать? Да ничего она не прогадала, поскольку всего-навсего сделала выбор. Между «Ла-Ла Лендом» и диснеевской экранизацией знаменитой французской сказки «Красавица и Чудовище». Героиня Эммы — снова умница и красавица. И по просьбе актрисы сценаристы слегка изменили классический сюжет, например, ее Красавица придумывает нечто вроде стиральной машины, чтобы хозяйственные заботы не мешали ей предаваться любимому занятию — чтению. Фильм имеет огромный успех, успел уже заработать больше 700 миллионов долларов в мире. А Эмме Уотсон грозит участь возглавить список самых высокооплачиваемых актрис 2017 года. Что же до «Оскара» — разве не все у нее впереди?
Но главное, она больше не Гермиона. Эмма сумела обойти на повороте ту, кого придумала Джоан Роулинг в своей феноменально успешной сказке. Имен-
но Красавица из сказки XVIII века (возможно, тогда не менее популярной, чем в наше время поттериана) окончательно разрушила образ девочки, подружки Гарри Поттера, чье милое личико фанаты использовали как сюжет для татуировок на своих телах. Интересно, каков будет следующий шаг этой молодой женщины? Какой она выберет для себя «бренд»?
— Эмма, вам, кажется, удалось вытравить из сознания общественности восприятие вас исключительно как Гермионы из «Гарри Поттера»…
— Есть что-то общее между Гермионой и Красавицей. И я очень-очень горжусь тем, что мне достались две такие значимые для многих поколений роли. Это две идеальные девушки, у них гармония между душой и разумом. Они жутко умные, но при этом обладают умением сострадать, испытывать сильные эмоции и страсть, быть выше всякой ерунды и не позволяют себе судить других. Часть моего соглашения с режиссером «Красавицы и Чудовища» заключалась в том, что героиня в его фильме будет гораздо более самостоятельной и сильной — по сравнению с анимационным диснеевским фильмом 1991 года.
— Тем не менее, она типичный аутсайдер, по крайней мере в этом кино, в его новой версии. Но, кажется, вы и сами по жизни такая…
— Да, вы правы. Я и захотела сыграть эту героиню, потому что мы с ней в чем-то похожи. Как ни странно это может звучать. (Улыбается.) Она умудряется не сломаться, сохранить свою сущность и абсолютную независимость. Ее не так-то легко сбить с пути или запугать, как ту же Золушку, например! Быть аутсайдером, плыть против течения нелегко. А моя Красавица это бесстрашно проделывает. Мне самой понадобилось время и, признаюсь, немало сил, чтобы привыкнуть жить в постоянном поле зрения прессы и поклонников.
Никогда не забуду, как на праздновании моего 18-летия папарацци заключали пари, кто сумеет сфотографировать тот момент, когда ветер приподнимет мою юбку! Они буквально растеклись по асфальту в ожидании моего появления. Смешно, если бы не было так грустно... Многие считают меня заносчивой, вернее, неблагодарной. Мол, как же так — ее Гермиону обожают, сходят по ней с ума, фильмы превратили ее в богачку, а Эмма Уотсон не желает сделать селфи с поклонниками! Да, я не желаю. Поговорить, пожать руку, ответить на вопросы, как я снималась, как училась прямо на площадке, занималась с преподавателями, которые приходили ко мне из школы, дружила с мальчишками — Дэниелом, Рупертом… это пожалуйста. Но фото? Чтобы потом его выложили в Сеть, использовали хакеры, как они сто раз это проделывали с моей почтой… Разве не достаточно того, что люди изображают мое лицо на всех частях своего тела в виде тату? Разве не заслужила я немного покоя за то время, когда не могла нигде появиться? Даже дом мне пришлось покупать анонимно, с помощью специального риелтора, так, чтобы нельзя было местонахождение вычислить никаким самым изощренным технологическим способом…
Я действительно предпочитаю одиночество обществу, компании, светской тусовке. Мне комфортнее самой с собой, чем с людьми. Правда, я долго не готова была смириться с тем, что вот я такая, закрытая, неуживчивая. Привыкла думать, будто со мной что-то не в порядке. А теперь я всего лишь пришла к осознанию, что люблю тишину, одиночество, мне это помогает взять себя в руки, успокоиться. Я — домашняя, понимаете? Люблю готовить, рисовать, лепить горшочки для цветов…
— А вам не говорили, что вы, извините, сошли с ума — когда вы отказывались от проектов типа того же «Ла-Ла Ленда»?
— Конечно! Бедный мой агент! Я ведь отказываюсь и от очень выгодных предложений косметических фирм. А это уж совсем ни в какие ворота не лезет. (Смеется.) Нет, правда, приходилось слышать от продюсеров и агентов, что я совершаю большую-пребольшую ошибку… Но какой смысл в карьере, если чувствуешь, что реально сходишь с ума? Так совпадало с какими-то заманчивыми предложениями, что я была в тот момент не в лучшей форме. И вынуждена была отказываться: «Ребята, спасибо, но вот именно сейчас мне важнее и нужнее всего побыть дома и поиграть с моими кошками!» — «Ого, да она и правда чокнутая» — я прямо слышала их слова за своей спиной. (Смеется.) Но то, что я так поступала, на мой трезвый взгляд, как раз полностью противоположно безумию!
— Вы не задавали себе вопрос: а что бы было, если бы не вас выбрали Гермионой в том далеком 2000 году?
— Я знаю, что выиграла в лотерею. Всего-навсего. Да, меня, 9-летнего ребенка, порекомендовал людям, которые обходили все английские школы в поисках героев для «Гарри Поттера», мой учитель театрального мастерства. Но я все равно прошла восемь проб и до последнего момента понятия не имела, выбрали ли меня или нет среди сотен девочек.
— Многие все-таки недоумевают, почему вы, с вашим состоянием, привилегиями, боретесь за равные гонорары для актрис и актеров?
— А почему бы и нет? Я знаю, тех, кто рискует об этом открыто говорить, называют «дивами», трудными и вредными представительницами шоу-бизнеса. Как Дженнифер Лоуренс, например. Но меня это не волнует. Называйте как хотите. Никому и нигде не платят одинаково. Будь то плантация в Африке, брокерская контора на Уолл-стрит или Голливуд. На примере Голливуда проще поднимать эту проблему. Знаете, я убедилась, что мужчины, если им все правильно объяснить, перестают шарахаться от слова «феминизм». Когда осознают, что речь идет не о борьбе женщин с мужчинами, а об общих проблемах, правах всех — в том числе мужчин! Пол тут ни при чем.
Женщины хотят быть женщинами, и вовсе ни к чему им ненавидеть мужчин. Всего лишь хотят, чтобы с ними обращались несколько иначе, чем было принято и по-прежнему, увы, принято в нашем мире. Забавно, практически все думают, что моя слава оберегала меня, скажем так, от небрежного отношения и поведения мужчин. А вот и нет! Я сотни раз удостаивалась откровенных хамских жестов типа похлопывания по заднице, находясь среди весьма уважаемых членов общества! Уж не говоря о жутком страхе, который преследует меня до сих пор, если решаюсь выйти одна за хлебом!
— Но у вас есть молодой человек, и он не актер, который может вас наверняка защитить… (Друг Эммы Уильям Найт, старший менеджер одной из технологических компаний в Силиконовой долине. — Прим. ред.)
— Ни за что не стану впутывать своего бойфренда в этот публичный цирк. Сколько бы кто ни говорил, что можно иметь нормальные отношения, будучи знаменитостью моего масштаба, и не скрывать при этом личную жизнь, — не поверю. Никто не выдержит такого сумасшедшего дома. Поэтому мы с Уильямом нигде вместе не появляемся. Я ужасно не хотела жить за воротами, шлагбаумами и на закрытой территории, но выхода пока нет… Уильям очень славный. Он не имеет отношения к миру кино. Окончил Принстонский университет, потом получил степень MBA в Колумбийском университете. Любит спорт, природу, приключения и мюзиклы. Точно как я. (Смеется.)
Он очень привлекательный, и у него отличное чувство юмора, что могут подтвердить все его друзья. В том числе те, с кем он общался в социальных сетях до того, как удалил все свои аккаунты из-за наших отношений. Возможность вести нормальный образ жизни для него так же важна, как и для меня. И если я не хочу, чтобы за ним гонялись папарацци, значит, должна скрывать наши отношения. Если бы я была на его месте, возненавидела бы все эти штучки немедленно! Участие в публичных мероприятиях, красные дорожки и прочую чепуху. Почему же он должен это любить и радостно участвовать в рекламной кампании моего фильма? Конечно, я не хочу, чтобы он был частью этого шоу…
— А правда, что вы не только помогаете создавать библиотеки, но даже сами раскладываете книжки в метро и других общественных местах?
— Правда! (Смеется.) Я как ниндзя. Маскируюсь, чтобы меня не узнали в толпе, туда суну книжку, сюда подложу, а потом издалека, с другой платформы в метро например, наблюдаю, как люди берут их в руки. Я считаю, что чтение невероятно важное занятие, и книги всегда были моими друзьями. Убеждена, что, как бы глупо ни выглядело то, что я делаю, таким образом я делюсь своей любовью… Именно книги помогали мне лично взаимодействовать с миром. Помню, как папа читал мне всегда перед сном. Еще до того, как они с мамой развелись… Но он и потом любил мне читать, и дарил мне книги, и разговаривал со мной о прочитанном… Это самые драгоценные для меня воспоминания… Я росла на съемочных площадках, и книги помогали мне не потерять связь со своими одноклассниками, с теми, кто жил в реальном мире — в отличие от меня… Знаете, как мне иногда бывало худо? Помню, после каких-то очередных красных дорожек я убегала в дамскую комнату и стояла перед зеркалом, девочка в шикарном нарядном платье, в макияже, и пыталась понять: кто я? что я здесь делаю? Не могла поверить, что я и эта девочка в зеркале — один и тот же человек. Очень противное ощущение… Я с самого начала, между прочим, сомневалась, что подхожу для этой работы, — из-за того, что слишком уж всегда была серьезная… Да еще к тому же упрямая. Не вписывалась. Словом, заноза в заднице, вот кто была всеми любимая Гермиона! (Смеется.)
— Если бы у вас была дочь, какой самый главный жизненный урок вы бы хотели ей преподать?
— Я бы хотела, чтобы она никогда не преуменьшала свою собственную силу и власть, знала — с ней должны считаться. Часто молоденькие девчонки думают, что их голос ничего не значит, их никто не слышит и не видит. Мне бы не хотелось, чтобы моя дочь так думала. Я сама столько раз убеждалась: если мне говорят, что я должна отступиться, задуманное слишком сложно, ничего у меня не выйдет и так далее, то меня это, наоборот, мотивировало. Ах, думаю я, вы не хотите, чтобы у меня получилось? И даже не подозреваете, что сейчас наделали! Теперь-то я уж точно не успокоюсь, пока своего не добьюсь, лишь бы вас разочаровать! (Смеется.) Возможно, поэтому я и не бросила все-таки актерство. Хотя все к тому ведь шло… Фанфары и слава мне не милы, частная жизнь дороже публичности, так что я тут вообще делаю? Но я поняла: эти большие и маленькие битвы, которые я веду сама с собой, они и определяют мою сущность, делают меня тем, кто я есть.
— Есть ли в вашей жизни секрет, о котором никто не подозревает?
— Думаю, что да. Я отлично играю в настольный теннис. Ну, может быть, в олимпийскую сборную меня не взяли бы, это уж слишком. Но иногда я втайне ото всех фантазирую, как в один прекрасный день все брошу и стану игроком в теннис, что называется, на полную рабочую ставку! (Смеется.)
0
25.00
