– Прошли два отборочных матча Чемпионата Европы. Любая игра и любой сбор изначально предполагают определенную ситуацию, в которой оказывается команда. Так вот ситуация, в которой мы были сейчас, в моей практике произошла впервые. Потому что Кубок Конфедераций и чемпионат мира – это другое, там заканчивается клубный сезон, все готовятся к большим турнирам, и это нормально, уже вошло в моду. А сейчас чемпионат закончился – а впереди были отборочные игры.
И нам тоже нужно правильно подготовиться: мы ведь знаем, что встречаемся не с испанцами и бразильцами, где сложно все – играем с Сан-Марино и Кипром, где ни в коем случае нельзя терять очки. Из этого и исходили, и подбирали состав, и вызывали дополнительных футболистов. Часто всем объясняли – почему четыре вратаря, почему столько игроков, – но все равно кто-то не до конца нас услышал. Вот выпали Газинский, Игнатьев – а если бы еще кто-то травмировался? Мы же не можем из отпусков игроков вызывать – они там с детьми, женами, голова уже не футбольная в этот период. Поэтому неслучайно я после второго матча с Кипром поблагодарил игроков за профессионализм. Потому что это только кажется так легко, а на самом деле и с психологической точки зрения не самые простые игры, и, самое главное, с физической. Надо было подготовить всех соответствующим образом.
Если взять чистые цифры, то выяснится, что из всех игр Кипра – против Бельгии, Шотландии и России, – лучший свой матч киприоты провели против нас. Поэтому, если бы мы не выглядели так, как надо – боюсь, очки бы могли потерять. Я не лукавил на пресс-конференции. И вообще – если бы не было Саранска, думаю, и 9:0 не было бы. И Нижний Новгород – когда личные эмоции тебя поддерживают, это совсем другое дело. Мы правильно сделали, выбрав данные города для проведения матчей – это показывают и цифры с очками, и посещаемость стадионов. Мы продолжаем заниматься популяризацией футбола в нашей стране.
– Да. Естественно, я это увидел, сразу бросилось в глаза. Наверное, это дополнительная мотивация – мою работу делает зритель (смеется). Футболисты смотрят на это и чувствуют определенное единение.
– К моим предшественникам всегда надо быть объективным. У них такой возможности не было, просто потому что не существовало столько великолепных стадионов, и не было чемпионата мира, который оставил это наследие в плане инфраструктуры и, самое главное, эмоций. И наши парни, которых везде ждут, приезжают и собирают полные трибуны. Само собой, задача убеждать болельщиков – да, мы реально ваши парни.
– В таком процессе не бывает одностороннего движения, в пинг-понг один не играет, мяч с той стороны кто-то должен возвращать. Мы не можем попросить болеть за нас искренне – мы можем только своими делами, игрой проявить качества, чтобы нас стали поддерживать. Так и произошло. Куда бы мы ни приехали, и в Калининграде, и в Ростове – везде отели забиты болельщиками, нас провожают, встречают, просят автографы, фото. От футболистов же это не скроешь. Плюс заполненные стадионы…
– И негатив ниоткуда не приходит, и позитив с неба не падает. Просто наша работа дает свои плоды. Хотелось бы, чтобы все продолжалось, но это возможно только если мы будем так же играть сердцем.
Призывы выпустить Чалова
– Сейчас достаточно сильно поменялся состав по сравнению с чемпионатом мира, хотя всего год прошел. По сути, процентов на 50.
– Из 28 игроков, которые были в Саранске и Нижнем Новгороде, только 10 выступали на чемпионате мира. Причем я был бы самым счастливым человеком, если бы не пришлось никого менять никогда. Потому что, с одной стороны, это – новые футболисты, эмоции и энергетика, а с другой – им же надо объяснять все нюансы – гимн, флаг, тактика и многое другое. Это не так все просто. Но жизнь диктует свои условия, и это касается не только нас, все сборные обновляются – случаются травмы, дисквалификации. Это одна из составляющих нашей профессии.
- Я правильно понимаю, что игроки, которые были на чемпионате мира и зарядились его энергией – от них это все переходит на новичков? Тот жеДзюба – проводник идей, или Мариу Фернандес, хоть он и совсем не говорлив.
– Как это объяснить? Ты ведь не можешь взять и передать это как эстафетную палочку из рук в руки. Это все происходит на определенном подсознательном уровне, потому что игроки почувствовали свою значимость, мощь, и те, кто рядом с ними, тоже это видят и впитывают. При этом передается как уверенность друг в друге, так и неуверенность.
Мы не можем говорить про футболистов заранее. Тот же Баринов – он был в той стадии готовности, которая сообщала нам, что его надо выпускать. На следующем сборе все может быть по-другому. Наш тренерский штаб оценивает состояние, причем, с различных сторон. Мы с Ромащенко смотрим на тактическую обучаемость, Паников и Гранеро анализируют физическое состояние, у Стауче своя задача в работе с голкиперами. Почему не играл Чалов? Потому что объективно Смолов был сильнее – вот он вышел и два забил. Во второй игре он нам не понадобился, потому что был скользкий счет, 1:0, и капитан должен был быть на поле, уставший или нет, но довести команду до победы.
– Вам не кажется, что призывы выпустить Чалова в интернете – это тот случай, когда хочется придраться к чему-то, даже если все хорошо?
– Раз нас обсуждают, значит мы интересны. Моя задача – спокойно ответить на любой вопрос. Мне-то понятно, почему – ни симпатии, ни любви, ни антипатии у меня ни к одному из игроков нет. Как бы это ни звучало – есть футболист, выполняющий определенные функции, и мое решение зависит от того, нужны в конкретной игре эти функции или нет. И ты ведь всегда видишь по игроку, который пришел в команду – насколько он готов, какую роль ему можно отвести. Да он и сам это чувствует. Невозможно сказать: ты – лидер, вперед. Так не бывает. Все идет естественным путем, не надо опережать события. В моей практике такое бывало – поторопились, потом футболист не заиграл, и все удивляются, куда он пропал. Давайте отпускать ситуацию. Сейчас Миранчуки сыграли больше игр – потому что так подсказывал ход событий и еще не было Черышева. Выпустили Антона – он забил.
У всех есть потенциал, и задача нашего тренерского штаба, в частности – потерпеть вместе с футболистом. И с Чаловым, когда все кричат: давай, давай! И с Миранчуками, которые, наоборот, не устраивают многих. Я должен спокойно делать свою работу вместе с тренерским штабом.
– А готовы сами футболисты терпеть? Чалов – лучший бомбардир чемпионата, Смолов – статусный игрок.
– Мы не можем смотреть только на это. Есть ситуации, есть готовность – тот же Смолов последние игры и тренировки провел хорошо, мы же видим это, не можем закрыть глаза. Стараемся подходить максимально объективно. Еще раз повторяю – есть игрок сам по себе, есть наша команда, и есть соперник, с которым надо играть. Компонентов много.
Хороший игрок… У вас дома тоже, наверное, есть дорогой галстук. Дорогой. А если его не с чем надеть? А если наденешь его не с тем, с чем надо? Тогда этот галстук превращает тебя в посмешище.
– Или как в костюме не ходят в спортзал, а на деловую встречу не ходят в спортивной одежде – хотя и то, и то хорошая вещь.
– Не знаю, я не картежник, но, чтобы людям было понятно – вы в "Дурака" играете? Наверное, никто не хочет иметь шестерки, а все хотят тузы и козыри в кармане. Но это одна игра. А есть игра в "Очко". И вам попалась первая карта – восьмерка, а вторая – семерка. И самую нелюбимую карту в "Дураке" – шестерку – вы уже ждете с таким нетерпением! Она-то вам и нужна – она, а не туз. Понимаете? Так и в футболе – бывает нужен конкретный игрок по ситуации.
– Волею календаря ключевые матчи с Шотландией придутся на осень. С одной стороны – в плане очков мы чувствуем себя комфортно после того, как шотландцы оступились, но с другой – случись поражение от них, не дай Бог, и вся ситуация…
– Опыт подсказывает даже не думать об этом. Был бы октябрь или сентябрь на дворе, или август... Сейчас была одна ситуация – мы подошли к ней, проанализировали, сделали максимум возможного. Так же будет и в сентябре – мы ведь не знаем, кто в каком состоянии подойдет к этой игре – у нас, у них. Я сейчас могу наговорить много умных вещей, а придет сентябрь – и мои сегодняшние умные вещи окажутся не самыми правильными. Зачем бежать вперед – встретимся в сентябре и все обсудим. Обещаю.
Сказал Игнашевичу: "Номер телефона не меняй"
– Поговорим о чемпионате мира. Главное, что приобрела сборная России – это, наверное, любовь к ней и футболу, которая зародилась и год уже не проходит. Все же боялись, что это обрушится после турнира, и раздраженная публика снова будет смеяться над сборной и пинать ее, оскорблять в интернете и так далее. Пока этого нет?
– Нет. За это и вашему брату-журналисту надо сказать спасибо – потому что за это время мы допустили пару осечек, сами до конца не справились с ситуацией, а вы нам дали возможность перевести дух и объективно к нам отнеслись. Со своей стороны, мы постарались выровнять ситуацию. Да, иногда мы, как и все, показываем не ту игру, которую от нас ждут, но хотелось бы, чтобы к нам проявляли терпимость, а мы продолжим действовать на максимуме. Чтобы люди видели отдачу. Если все это продолжится, можем в качественном отношении подняться еще на одну ступеньку выше. Тем более видим, что, даже меняя состав, главное зерно, которое нашли, не теряем.
– Нет ощущения, что все, что случилось со сборной – добрая сказка? Ведь год назад было все – и призывы сменить тренера, Дзюба – изгой в"Зените", ушел в "Арсенал", а теперь национальный герой. И дальше можно продолжать – никто ведь вообще не верил в команду. И вдруг все резко перевернулось.
– Ситуация сама не переворачивается – ей нужно помогать. Мы подготовились как следует, лига пошла навстречу, сделала последний тур тогда, когда нужно, мы проанализировали Кубок Конфедераций. И невзирая на все внешние факторы, от которых меня охранял наш пресс-атташе – я не знал о призывах уволить меня, мне об этом не докладывали – мы делали свою работу.
Я сразу говорил – оценку может дать только турнир. Нашему тренерскому штабу доверили подготовить команду к чемпионату мира – этим мы два года и занимались. И сейчас оценить нас может не победа над Сан-Марино или Кипром, а весь отборочный цикл. Это будет первый вступительный экзамен – когда мы выйдем на Евро. А потом уже сам чемпионат Европы станет окончательной оценкой.
Невозможно два года готовиться, играть, и чтобы никто про тебя не писал, это ненормально. Но все люди разные – кто-то пишет так из-за характера, кто-то от незнания, кто-то назло. У каждого своя работа. Я могу только сказать, а ответить за то, кто как услышит мои слова, не могу.
– Вы вообще спали перед игрой против Саудовской Аравии?
- Я всегда хорошо сплю. А чего не спать-то? Не спал только сейчас, после Кипра – потому что летели обратно, а из аэропорта надо было на день рождения Дениса Мацуева, куда в свою очередь также спешили дирижеры Валерий Гергиев и Александр Сладковский. Нарушил режим – не в плане спиртного, а в плане сна, потому что домой попал около пяти-шести утра.
– Какие мысли были в день открытия чемпионата мира? Как подавляли волнение?
– Если я скажу, что не волнуюсь, кто мне поверит? Но это так. У каждого своя психика. Мы готовились, ждали 18:00 14-го числа.
– Были ли переживания по составу?
– Нет. Мы на Кубке Конфедераций отрабатывали определенную систему, и вдруг выпали два центральных защитника. Весь вопрос был в том, как эту проблему решить – и мы ее решили вызовом Игнашевича, который якобы уже закончил. Варианты всегда есть – просто у кого-то больше, у кого-то меньше. Мы рады, что Сергей дал нам добро, был одним из лидеров.
– Я правильно понимаю, что и он не напрашивался, и вы не шли с протянутой рукой? Было взаимное понимание.
– Мы всегда имели его в виду. Другое дело – чтобы с человеком разговаривать, должна быть правильная, созревшая ситуация. Она и созрела. Главное было не упустить ее – вовремя пообщаться, не постесняться, привести правильные аргументы. Так и было. Хотя после чемпионата Европы, когда я принял команду, мы с ним встретились, и он сказал, что все, закончил. Я ответил: хорошо, главное – номер телефона не меняй. На том и расстались. Номер он не сменил, я смог его найти, мы плодотворно пообщались – и результат вы знаете.
– Вы понимали, что после чемпионата мира он планирует вообще завершить карьеру?
– Нет, эта тема не обсуждалась.
– Как сейчас оцениваете переход Игнашевича на тренерскую работу? Планируете привлекать его в штаб сборной, когда он начнет сезон в"Торпедо"?
– Думаю, нет. Мы говорили об этом: он – главный тренер, не имеет возможности покидать свою команду на длительное время.
– В целом видите в нем задатки главного тренера?
– Мы видим в нем качества, которые есть, теперь главное – развивать их. Потому что не все бывает в розовом цвете в нашей профессии, ситуации возникают разные. Мы обсудили многие темы, так что – вперед.
Как там на свободе?
– У вас остался осадок от выступления на чемпионате мира? Хоть выступили и очень здорово, но могли забраться еще выше.
– Мы ведь живые люди, анализировали с тренерским штабом, что и как, и каждый раз приходили к одному выводу – ту ситуацию видишь теми глазами. Действовали тогда так, как считали нужным. Другое дело – правильно ли действовали? Возможно, если ситуация повторится, увидим какие-то другие краски. Повторюсь, нам сильно помог опыт Кубка Конфедераций – и в плане подготовки, и в плане выбора футболистов. Большой турнир предъявляет совершенно другие требования. Игроцкий опыт был, а тренерского не было.
– Самый яркий момент, который остался в памяти от чемпионата мира?
– Как бы это ни звучало – наша встреча с болельщиками после вылета.
– То есть даже не во время турнира?
– Во время турнира я в шутку спрашивал: как там на свободе? Мы же все время или на базе, или на стадионе, ничего не видели. А на той встрече мы реально увидели, что творилось вокруг. Это было событие с определенным оттенком.
– Вы, наверное, не ожидали, что соберется такая толпа? Никто ведь не сгонял этих людей – они сами пришли.
– Еще раз говорю – это была встреча с оттенком грусти, но, когда после поражения приходит столько народу – это дорогого стоит.
– Сейчас, спустя год, болельщики что-то вспоминают, говорят вам, благодарят?
– Все это было вчера. Да, было хорошо, но вчера. Понятно, что кто-то помнит, кто-то первый раз в жизни тебя сейчас увидел и хочет сказать о том, что было год назад, но мы не можем жить прошлым. Воспользоваться тем опытом, но не жить тем временем. Это такая работа. Мы и к составу так отнеслись – вспомните про 10 человек. Теперь жизнь идет дальше, есть чемпионат Европы, куда мы очень хотим попасть. Два больших турнира подряд могут пройти в твоей стране – нужно не забывать об этом. Соперник ведь ничего нам дарить не собирается – вот о чем мы сегодня думаем.
Болельщику мы разрешаем жить прошлым, вспоминать, как, кто и с кем после поражения от хорватов пиво пил – это нормальное явление. А наша задача ничего не забывать и реально оценивать ситуацию и футболистов. Сложно бывает принимать те или иные решения, ведь только вчера ты с игроком большой турнир провел и такой путь прошел, а сегодня… Когда тренер становится человеком, он перестает быть тренером. Без обид.
– Да, вы должны жесткие решения принимать.
– Нет, они не жесткие, а чисто спортивные и обязательно должны быть объективными.
– То есть, в какой-то момент мы можем прийти к тому, что чемпионов мира в составе не останется, а двигаться дальше надо.
– Можем. Сборная Бразилии, ставшая чемпионами мира в 1958 году, не играет же больше?
– Не играет. И даже немцы, которые выиграли чемпионат мира в 2014-м, наполовину сменили состав.
– С Акинфеевым у нас теплые отношения остались. Игорь мне прислал СМС после двух побед. Игнашевич тоже прислал. С Газинским разговаривали по видеосвязи после операции... Контактировали с Васиным, Самедовым, Ерохиным, Черышевым… Все прекрасно понимают: что было вчера, то осталось там. Отношения – те же, но выигрывать надо сегодня.
– Вы согласны, что в России лучшая в мире футбольная инфраструктура с точки зрения стадионов?
– Мне посчастливилось поработать в Польше после чемпионата Европы. Там тоже хорошие стадионы. С нашими их не сравнить, честно говоря. Но все стадионы бывают красивыми только когда они заполнены. Какой бы стадион ни был, если он не заполнен, то не смотрится.
Расширение РПЛ
– У вас нет ощущения, что мы недостаточно используем наследие чемпионата мира? К примеру, в Волгограде стадион нормально не загружен. "Лужники" – сколько там матчей проведут? Есть еще Саранск.
– В "Лужниках" ЦСКА играл. Мы говорили с губернаторами – в частности, в Нижнем Новгороде. Да, есть инфраструктура, но никто за них на местах команду не сделает. Значит, нужны профессиональные люди, которые знают предмет и должны сделать команду. Сейчас, кстати, обсуждается расширение РПЛ до 18 клубов.
– Ваше мнение об этом?
– Буквально перед нашей встречей обсуждали с президентом Александром Дюковым и генеральным директором Александром Алаевым ряд вопросов, в том числе и этот. Прежде всего нужны аргументы, которые убедили бы всех, что 18 команд – это правильно.
– Пока аргументов вы не видите?
– Мы можем видеть что угодно, но аргументы должны быть правильными. Нужно рассуждать не эмоциями, а конкретными фактами. Понятно – нужно больше игр, но не просто игр, а конкурентноспособных матчей.
– Чемпионат становится длиннее, игр становится больше, многие матчи будут проводиться зимой, и, как говорят, в холодную погоду чаще случаются травмы. Игроки будут выжаты. Вам как тренеру сборной это вообще не выгодно.
– Я был на последнем заседании исполкома, а 17 июня буду в РПЛ. Мне интересно послушать, как происходит обсуждение, важно, чтобы тренер имел больше информации. На исполкоме у меня появляется понимание того, как думают президенты клубов, лиг, руководители футбола в регионах… Как я обычно говорю, если я что-то не понимаю, значит чего-то не знаю. Сейчас Сергей Геннадьевич (Прядкин, президент РПЛ. – Прим. "СЭ") пригласил не принять участие в заседании, а послушать. Допустим, чемпионат закончился. Я не знаю, почему стартуем 14-го. Условно, почему не 5-го? Не говорю, что это плохо и хорошо, но должна быть информативная база.
– Срок окончания чемпионата для вас более принципиален, чем начало. Вас устраивает обозначенная дата?
– Да. В году 365 дней. Мы же не можем хотеть то, чего нельзя.
– Вам хватит?
– Хватит. Но надо будет готовиться немного по-другому, чем к чемпионату мира. У меня же есть опыт работы в Польше, где 37 матчей, в конце турнира выделяются две восьмерки и играют друг с другом. И все игры проходят на ножах.
Лимит на легионеров
– Ваше мнение по поводу лимита?
– Я за то, чтобы был лимит в заявке. Опять же, есть конкурентная среда. Все могут играть. Выигрывайте конкуренцию! Не только у нас, но и в других странах бывает, что покупают условного игрока Икс, а затем свой Икс оказывается сильнее. И это нормально. Клубы будут подходить к покупкам иначе. Наверно, никто не станет засорять свою заявку футболистом, который не усилит. А то иногда бывает, что на одну позицию пять легионеров – два играют, а три в запасе. А если футболиста взяли, и он проиграл конкуренцию, то от него надо избавляться. Это нормальная конкурентная среда.
– А полная отмена лимита негативно скажется на нашем футболе? Вы считаете, что лимит это протекция для наших игроков? Или, если отменят лимит, то вам будет не из кого выбирать?
– Мне всегда будет из кого выбрать.
– Из второго дивизиона?
– Если случится такая ситуация, значит, будет так. Я не люблю искать причины, мне нужны решения. Если футболист не будет играть в России, будет в Чехии. Не в Чехии – то в Норвегии. Где-то же они будут играть! Здесь конкуренцию не выиграют – выиграют в другом месте. Мы же защищаем свой рынок. Но чтобы открыть границы, нужно свой продукт поднять. Если завезти семена и комбайны, то твои комбайны уже никогда не будут работать. А когда ты свое уже построил, то заходите и попробуйте конкурировать.
– Назревает реформа детско-юношеского футбола. Будет создан турнир U17, в котором будут играть 12 ведущих школ России. Вы поддерживаете эту инициативу?
– Да. Если играют cильнейшие школы, значит они находятся в конкурентной среде. Сейчас будут играть лучшие с лучшими. И клубы будут выбирать, с кем продлевать контракты.
– Известно, что чемпионат Москвы более-менее сильный, а в Санкт-Петербурге и Краснодарском крае конкуренция низкая. Недостаточно спарринг-партнеров.
– Думаю, это правильное на сегодняшний день решение. Первый чемпионат принесет какой-то опыт, а потом его проанализируют. Как потом турнир будет модернизироваться – покажет только время.
Когда в России команды будут атаковать, а не обороняться?
– Что еще дал чемпионат мира России? Если не считать стадионы и болельщиков.
– Есть статистика: посещаемость стала выше на 20 процентов. Но не будет такого, что была тысяча зрителей, а станет сразу сто. Есть обсуждение лимита и расширения лиги, обсуждается то, как это все улучшить. Но всегда нужны аргументы.
– У вас нет ощущения, что нужна совместная идея о превращении РПЛ из оборонительной лиги в атакующую? На многих матчах засыпаешь из-за подхода команд. Даже по работе смотришь – тяжело.
– Но это же приносит им успех! Как только перестанет, жизнь заставит играть иначе. Если оборонительная игра дает условной команде по три очка в каждом матче, заем отказываться? А если в каждом матче оборонительная игра не дает очков, жизнь заставит поменяться. Зритель же тоже хочет, чтобы команда была наверху. Атакующий футбол, который постоянно приводит к поражениям 0:5, пользы не приносит. Обязательно нужен баланс.
– Мы сыграли с Кипром. Счет 1:0. И в последние 15 минут не переставали атаковать. Команда продолжала играть в футбол, а не на отбой. Поэтому зрители хлопают, а не свистят.
– Мы же тоже изучаем своих футболистов – что им подходит больше. Хотим одно, а ситуация иногда говорит о другом. Было бы пять тысяч на стадионе – может, мои крики об атаке ничего бы не дали. А рев 40 тысяч болельщиков гонит футболистов вперед.
– Вы поддерживаете тренд, который появился после отъезда Головина? Многие футболисты стали задумываться об иностранных клубах. Или вас замучили этими вопросами?
– Меня эти вопросы не мучают. Наоборот, радуют. Раз спрашивают, значит, есть интерес к футболистам. Саша уехал, проявил свои качества. Но задача тренера в том, чтобы обращали внимание и на наш тренерский корпус. Головин играет в сильной европейской лиге, значит, завтра другой тренер скажет: "Раз парень из России, можно и туда тоже смотреть!" Каждый из нас на своем месте и работает на российский футбол. Если бы Саша не сыграл так на чемпионат мира, может, и не уехал бы – или уехал бы за меньшие деньги. Так что у нас есть ответственность и перед клубами – продукт, который мы одалживаем, должны возвращать в лучшем качестве. Законы экономики никто не отменял: чем лучше продукт, тем больше за него платят, а чем больше платят, тем больше возможностей. Тогда и клубы охотно отпускают игроков в сборную.
– Головин растет?
– Есть конкурентная среда, в которой он все время находится. В минус это точно не идет. Другое дело, что, когда у него были проблемы, я сразу прилетел. Опыт подсказывает: надо реагировать моментально. С руководством поговорили, с Вадимом Васильевым я встречался. Сейчас Головин уже обжился и надо больше брать на себя лидерских функций. Думаю, это ему по плечу. Он из той породы людей, которые могут делом доказать свое лидерство. Тем более, французский он пока еще не до конца знает. Сейчас переведет дух, оценит всю ситуацию. Игроки новые появятся, тренер сделает выводы. Надеюсь, сезон будет более удачным. Я всегда говорил, что переход – правильное решение, хотя кто-то считал, что я его успокаиваю. Сейчас мы видим, что это все нормально. Теперь главное, чтобы команда в спортивном плане за другие места боролась. Хотя это же его тоже закаляет. Неизвестно, что легче. У меня есть опыт борьбы за выживание с дрезденским "Динамо". Я скажу, что психическое состояние тут совсем другое.
– Что сделали с Кудряшовым в Турции? Он перестроился и хорошо провел матчи. Или он таким образом себя рекламирует?
– Нет, он себя не рекламирует. Бытие определяет сознание – это не я придумал. Кудряшов – он же наш футболист, с 17 лет в "Спартаке", Ромащенко его давно и хорошо знает. Другое дело, что команда сейчас другая. Но он всегда атаковал в "Спартаке". В последнее время третьим центральным защитником играл, где меньше возможностей. А в Турции его не сковывает ничего. Страна раскованная – просишь его играть открыто, но за два дня тяжело перестроиться. А сейчас он все время в этой среде!
– Вы на пресс-конференции выразили удивление, что его не зовут российские клубы.
– Я не выразил удивление, просто один журналист спросил. И все начали спрашивать. Вы его только что увидели? Мы-то его сто лет уже знаем. По мне лучше, чтобы он играл в Турции или еще где-то. Нас руководители клубы тоже часто спрашивают, и мы даем им характеристику. Кстати, часто мне позванивают и из других стран. Интересуются. Мы можем оценить футболиста, а решение принимают клубы.
– Вы чувствуете, что оказались правы, когда видите ситуации вокруг двух футболистов из "Спартака" и из "Локомотива"?
– Мы делаем свою работу.
– Но вас же многие критиковали – не взяли того, не взяли этого. А теперь все видят, что происходит в их карьерах.
– Могу уверенно сказать: вы зациклены на себе. Если проанализируете все страны, то увидите, любой тренер был в моей ситуации. Кого-то ставят, кого-то нет. Мы не хотим быть правыми, делаем свою работу. Есть Кубок Конфедераций, который дает пищу для размышлений. Есть опытные коллеги, с которыми мы общаемся. Я могу позвонить людям, которые бывали в той или иной ситуации не один раз. Если кто-то это лучше знает, не надо стесняться спросить. Мы же не в ромашку играем – любит – не любит.
– Насколько вы чувствуете, что может повториться произошедшее на чемпионате мира? Кажется, что там был пик…
– Если перестаешь обращать внимание на естественный отбор, тогда этого пика уже не будет. У нас на сборе было 10 игроков с чемпионата мира. Это проходит красной нитью. Кто-то этого уже достиг, а кто-то хочет туда. Мне не может быть 50 лет, назад время не отмотаешь. Вопросы всегда есть, на ваши я сегодня ответил, причем, максимум на 50 процентов, а 50 процентов не сказал. Но не слукавил – это самое главное. У нас больше информации, которой мы пользуемся. Мы же не "Дом-2" – все рассказывать, показывать. Ведь это касается наших футболистов, наших парней. Мы не можем их интимными вещами делиться с вами. Если игрок что-то сказал тренеру, он должен быть на сто процентов уверен – дальше это никуда не пойдет. Один раз ушло – доверия нет. Властью ты никогда ничего не добьешься, только авторитетом.
0
10.00
