Середина октября, «Крокус Сити» на МКАД, павильон № 1, офис 36-летнего Эмина Арасовича Агаларова, музыканта и первого вице-президента компании Crocus Group. Перед Эмином стопка чистых бумажных листов. Во время нашего разговора Эмин «дудлит», рисует на бумаге абстрактные фигуры. Я перескакиваю с темы на тему. Кавказ, политика, глобальные вопросы, личная жизнь – Эмин неохотно отрывается от «дудлей», постепенно заполняет ими страницу целиком, сворачивает, откладывает в сторону и начинает следующую. Музыка, гастроли, хиты, работа с американскими саунд-продюсерами – Эмин откидывается на спинку стула, оживленно рассказывает о взлетах и провалах. Бизнес, выход из кризиса, квадратные метры торговых центров, управление операционной деятельностью компании – Эмин напрочь забывает про абстрактную живопись, в его глазах загорается настоящее пламя.
Пламя – один из символов нынешнего, постсоветского Баку, столицы независимого Азербайджана. «Пламенные башни», три похожих на языки огня небоскреба, стоят сейчас в 700 метрах от Старого города, от того места, где 12 декабря 1979 года в семье Араса Искендеровича Агаларова, перспективного сотрудника одного из бакинских НИИ, и его жены Ирины (познакомились еще студентами) появился сын Эмин. Через четыре года Агаларов-старший по профсоюзной линии переехал с семьей в Москву, почувствовал волну зарождающейся полулегальной предпринимательской деятельности и оседлал ее. Эмин после пары московских школ, включая знаменитую «двадцатку» во Вспольном переулке, оказался сначала в Швейцарии, где играл с одноклассниками в нарды на деньги, а потом – в Нью-Джерси, в городке Тенафлай.
В «Википедии» на странице Тенафлай-хай-скул, где Эмин Агаларов провел последние два школьных года, перечислены знаменитые выпускники. Это, среди прочих, один сенатор, один СЕО компании Yahoo!, один нобелевский лауреат по экономике, девушка из корейской поп-группы и голливудская звезда Эд Харрис. В Тенафлай Эмин попал, потому что школа «была в списках лучших школ Америки» (как и остается, впрочем). Нью-Джерси стал местом первых музыкальных экспериментов Агаларова. В 17 лет он собрал группу, выступал с ней в местных барах и даже записал альбом «с каким-то непонятным чуваком». Но школа закончилась, начался колледж, а одновременно и еще одна, совершенно новая история, из-за которой Эмин забросил музыку («Потому что желание наживы доминировало!»).
Эмин – мой ровесник, и мне довольно несложно представить ситуацию, в которой он оказался в 1997 году, когда уже учился в колледже на Манхэттене. Вот появляется новая крутая штука – интернет! А в интернете еще более крутая штука – ebay.com, «Ибей», онлайн-рынок! Гены, воспитание, образование – не понятно, что тут было решающим фактором, но так или иначе Эмин использовал открывшуюся перед ним возможность максимально эффективно.
«Я понял, что на «Ибее» так интересно все продавать! – говорит Эмин. – Начал с советских часов. Потом ушел в «Зенит», фототехнику, потом в современное искусство. Все мои конкуренты проигрывали в чем? Я базировался в Америке, а они продавали из России. В Америке «прайорити мейл» – три доллара двадцать центов в любую часть страны. Бесплатный упаковочный материал на почте! Что угодно – часы, картина. Максимум через трое суток человек получает свою посылку».
Агаларов сам оформлял на таможне контейнеры из России, на грузовике привозил в гараж, распаковывал и выставлял на онлайн-аукцион. Аукционов становилось больше, появились сотрудники, отчетность. Оборот достиг десятков тысяч долларов в месяц, Эмин получил на ebay.com статус PowerSeller – участник аукциона, который «постоянно продает значительный объем товара и обеспечивает покупателям высокий уровень сервиса».
Привычка работать много у Эмина не исчезла за прошедшие почти двадцать лет. Только количество бизнесов увеличилось. Вместо одной торговой компании, функционирующей в гараже в Нью-Джерси, появились «Вегасы» и сеть «Твой дом», телевизионные каналы, музыкальный фестиваль, океанариум, рестораны (в том числе флагманский Nobu, один из символов московских 2010-х), новый концертный зал Vegas City Hall, магазины одежды.
«Отец меня всегда брал на работу, – говорит Агаларов-младший. – Я сидел рядом, слушал, впитывал, понимал: моего папу очень уважают. И думал: что мне надо сделать, чтобы ко мне так же люди относились?»
Отец, собственно, и оборвал американскую мечту Эмина, когда сделал окончившему колледж сыну предложение, от которого было трудно отказаться.
Вообще в России не принято заниматься родительским бизнесом. Схема, при которой дети подхватывают дело отца, в мире распространена – от итальянских обувных мастерских до семьи Дональда Трампа, – но в наших широтах по каким-то причинам не приживается. У нас принято либо начать заниматься чем-то своим, либо сидеть в совете директоров, если папа посадит. Эмин – редкий пример человека, который идеально влился в родительскую компанию.
«Как отец меня завлек? – говорит Эмин. – Он дал мне отдельное направление и пообещал, что не будет вмешиваться. Сказал: будешь зарабатывать – будут твои деньги».
Отдельным направлением, которое заинтересовало Эмина и которое показалось ему перспективнее, чем ретейл в Америке, был фэшн-бизнес «Крокуса». Эмин говорит, что так до сих пор и не смог привести его в «прибыльный вид». Но из Crocus Group Агаларов-младший уже не убежал. Другие проекты оказались не менее интересными.
«Я имею возможность создавать на базе «Крокуса» собственные бизнесы, – говорит Эмин. – Запускаю музыкальный телеканал, у меня есть стройки, не зависящие от «Крокуса». И это абсолютно мое, я кайфую. С отцом мы делаем какие-то глобальные вещи – строим «Вегасы», занимаемся развитием «Твоего дома». Но есть и другие вещи. Любой человек с амбициями и желанием реализовываться должен иметь возможность рисковать, брать на себя обязательства и выполнять их. И вести за собой коллектив – свой. Не людей, которые тебе в наследство достались или перед которыми тебя поставили и сказали: вот мой сын, он будет вами руководить. Никто не хочет слушаться чьего-то сына только потому, что он чей-то сын. Хочется слушать человека, про которого понятно, что он может тебя повести вперед».
В крокусовской команде Агаларова довольно мало текучки. Почти все ключевые сотрудники работают с Эмином много лет. Я поговорил с парой бывших сотрудников, рассчитывая выкопать что-нибудь жареное. Все, что смог нарыть: Эмин – трудоголик, проводящий в офисе почти все время.
Спрашиваю у самого Агаларова, какой он руководитель – делегирующий полномочия или старающийся делать все сам? Ответ: «С возрастом становлюсь все более и более делегирующим».
Следующий вопрос: какая часть работы ему нравится больше всего? Ответ: «Разговаривать с людьми. Даже если я читаю отчет, передо мной сидит человек, который этот отчет составил. Вся работа построена на общении».
Обычный рабочий день Эмина начинается с просмотра вместе с главным бухгалтером вчерашних отчетов. «Потом встречи, – говорит Эмин. – Главный юрист, руководитель отдела аренды, руководитель отдела рекламы...»
А вечером наступает время второй жизни Эмина, в которой у него пропадает фамилия, а имя начинает писаться латиницей: Emin.
Детские мечты способны привести нас в разные, иногда самые неожиданные места. Кого-то к руководству транснациональной корпорацией, кого-то к игре в финале Лиги чемпионов, кого-то – в бутылку или на диван к психотерапевту. Многих детские мечты приводят к потреблению. В сфере потребления слабость Эмина – машины. Он с удовольствием рассказывает практически о каждом средстве передвижения, которым когда-либо обладал, от скутера с мотором в 49 «кубиков», на котором ездил в Нью-Джерси и к которому на липучку приделал колонки, до «роллс-ройса», который «дали за полцены» и поэтому «пришлось купить». «Для спортивных машин я постарел, – говорит Эмин, – за рулем я или отслушиваю новый музыкальный материал, или решаю какие-то вопросы по телефону, а когда у тебя за спиной спортивный двигатель, приходится из этой машины выйти, чтобы поговорить по телефону». Но главной мечтой была музыка.
Музыкальная карьера Emin’а проходит по необычной траектории. Подростковая любовь к музыке – Агаларов-младший впитывал в себя хиты Пресли, Тома Джонса, Энгельберта Хампердинка. (Немного отличается от обычных подростковых музыкальных увлечений – я со своей «Нирваной» в 1996 году странно бы посмотрел на ровесника, у которого в плеере Хампердинк, – но тем не менее.) Перевод на русский текстов английских песен. Первые опыты выступлений и записи альбома в Нью-Джерси. И в 21 год, уже в Москве, спонтанная покупка синтезатора. «Я понял, – говорит Эмин, – что если не попробую себя в музыке, то предам все свои мечты». В 2006 году вышел дебютный диск Emin’а – Still.
Миграция состоявшегося бизнесмена в музыку, полная либо частичная, – процесс не такой уж и редкий, особенно почему-то в России. Создатель «Белого орла» Жечков. Миллиардер и поэт Гуцериев. Но Агаларов продвинулся в этой игре на гораздо более сложный уровень. Записав за несколько лет несколько «номерных» альбомов, в 2016 году поехал в тур по 50 городам России. От Орла до Сургута, от Краснодара до Нижневартовска. В процессе гастролей начался отит, и спутником артиста стала медсестра с капельницей.
Как артист Emin не пользуется большой любовью критиков, о чем сам прекрасно знает. «Я понимаю, что вызываю у людей раздражение, – говорит он. – Меня воспринимали в первую очередь как вдруг запевшего сына известного бизнесмена. Это давило. Я, например, реагирую, когда мне пишут в инстаграме гадости».
Впрочем, есть у Эмина черты, которые помогают справляться с давлением. Во-первых, общее отношение к жизни. Может быть, на отдельные хейтерские комментарии он и реагирует, но в целом Агаларов не выглядит человеком, обиженным на мир. «Я в принципе очень дружелюбный, – говорит он о себе. – Когда людям улыбаешься, им труднее нападать на тебя». Во-вторых, верность однажды выбранному курсу. Между тем, что любишь, и тем, что делаешь, должна быть гармония. У Эмина она полная. («Какие у тебя в айфоне самые свежие скачанные песни?» – «Давай посмотрим... Лепс, последний альбом Гагариной, Шаде...»)
В‑третьих, постоянное продвижение вперед. У Агаларова есть ресурсы, и он их тратит, не жалея. С Emin’ом работают лучшие аранжировщики и аккомпаниаторы мира. Дэвид Фостер, который этим летом играл на рояле на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге, до этого работал с Мадонной, Селин Дион и Уитни Хьюстон.
И в‑четвертых, Агаларов фантастически обаятелен. Это работает и в бизнесе – он умеет удерживать людей рядом с собой. И на сцене – публика, в первую очередь женщины, щедро закидывает Emin’а букетами после концерта. (На редакционный адрес GQ приходят от фанатов письма: «Почему Эмина не было в списке «самых стильных»?», если Агаларов, модник в приталенных костюмах Dolce & Gabbana, вдруг в каком-то году в этом списке не оказывается.)
Насколько легко переключаться между режимом «бизнес» и режимом «музыка»? «Нужно 15 минут попеть. Я прихожу на репетицию, дохожу до микрофона, откладываю в сторону телефон, начинаю петь. Три–пять песен надо спеть, и все».
В кризис, когда проблем в «Крокусе» потребовалось решать гораздо больше, чем обычно, у Эмина впервые началось то, что называется writer’s block – «творческий затык». «Я за последние пару лет не сочинил ни одной песни, – говорит он. – Я нервный. Приходишь из офиса домой, думаешь: лучше пойду лягу спать!.. Но вот сейчас я поехал в тур, продал свои 50 концертов по миллиону рублей, и я счастлив, что каждый день пою, что каждый день выступаю в новом городе, в котором никогда раньше не был, и у меня там аншлаг. Эти люди меня любят. И я еще зарабатываю! Это счастье. Счастье и привилегия».
0
