МАТЬ ЧУЖОГО, ШУМЕРСКИЙ ПОЛУБОГ ЗУУЛ, ДИРЕКТОР КОРПОРАЦИИ РОБОТОВ... СИГУРНИ И В ЖИЗНИ — НЕ ПРОМАХ. ПОЭТОМУ ИНТЕРВЬЮ С НЕЙ ДОВЕРИЛИ АКТРИСЕ ТОГО ЖЕ ЗАПРЕДЕЛЬНОГО ТАЛАНТА — ДЖЕЙМИ ЛИ КЕРТИС.
В свои 65 лет Сигурни Уивер на заслуженный актерский отдых не собирается. Потому что на пенсионерские хобби, типа игры в маджонг и разведения японских хинов, у нее просто не хватит времени. Актриса, к примеру, только что снялась у Ридли Скотта в драме «Исход: цари и боги», а у режиссера «Элизиума» и «Района № 9» Нила Бломкампа — в футуристическом фильме «Робот по имени Чаппи». На пару с мужем, режиссером Джимом Симпсоном, Сигурни заведует собственным театром «Фли» в Трайбеке. И ведь кто бы мог подумать, что каких-то 40 лет назад Уивер чуть не зарыла талант в землю, после того как преподаватели драматического мастерства объявили ее бездарностью. В чем Сигурни и призналась коллеге по фильму «Снова ты» — актрисе Джейми Ли Кертис.
КЕРТИС: Привет, заклятая подруга! Звоню тебе из Калифорнии, у нас тут +23 °С и солнце.
УИВЕР: Можешь не рассчитывать, что я обзавидуюсь: в среду улетаю на Гавайи.
КЕРТИС: Ну, опять ты меня уделала!
УИВЕР: Ага, только об этом все время и думаю. Вот даже на интервью тебя позвала, чтобы похвалиться успехами.
КЕРТИС: Я, кстати, к нему не готовилась, не стала копать на тебя инфу в сети.
УИВЕР: И слава богу. А то я недавно зашла на свою страницу в Википедии и узнала, что была обручена с мужчиной, за которого ни дня замуж не собиралась. А в 1973-м снималась в фильме «Серпико». (Улыбается.) Полная чушь, короче.
КЕРТИС: Мне бы и в голову не пришло тебя википедить. Я бы поискала что-то поинтересней.
УИВЕР: Запросила бы досье в ФБР?
КЕРТИС: Это скорее твой подход. (Смеется.) Я ведь кто? Простушка-выскочка из Калифорнии. А ты — тонкая интеллектуалка из Нью-Йорка с театральным образованием.
УИВЕР: И тебе гораздо больше повезло. Моя учеба в университете — одна из главных причин, почему мы с Джимом создали собственный театр «Фли». В Йельском университете мы ставили исключительно мрачную восточноевропейскую драму: Стриндберг, Ибсен. А Шекспир, Уильямс и О’Нил были для нас под запретом. Я оказалась явно не в своей тарелке.
КЕРТИС: И вскоре ушла?
УИВЕР: Нет. Хотя там меня изо всех сил старались убедить, что таланта у меня нет, а роли предлагали в лучшем случае проституток и древних старух.
КЕРТИС: Ну и ради чего ты себя мучила столько времени?
УИВЕР: Из-за драматургов Кристофера Дуранга и Венди Вассерштайн — их я обожала, играла в их пьесах в йельском кабаре. Помню, мама меня уговаривала: «Собирай вещи и уезжай!» Зато отец был против: «Я заплатил за полтора года твоего обучения, так что оставайсяка и получай диплом».
КЕРТИС: Все мужчины такие черствые!
УИВЕР: Моя ошибка была не в том, что я осталась, а в том, что поверила в свою бездарность. Кстати, тех преподавателей уволили после того, как я получила диплом. В общем, получать образование в школе драмы — сомнительное удовольствие. В актерском мастерстве главное — кайф от того, что ты делаешь, ведь вокруг куча людей, которые, как и ты, сходят с ума от гения Чехова.
КЕРТИС: Расскажи о своем театре. Ты говоришь «мы создали театр» так же обыденно, как я бы сказала «я убралась в кладовке». А я, между прочим, действительно теперь прибираюсь в кладовке каждый день. И все благодаря этой женщине, гуру уборки Мэри Кондо. Я тебе погуглю ее книгу, пока мы разговариваем, потому что теперь умею делать два дела сразу.
УИВЕР: А я четыре! Качаю ногой, открываю рот, говорю и смотрю объявления. (Смеется.)
КЕРТИС: Вот, нашла! Книга называется «Меняющая жизнь магия наведения порядка: японское искусство избавления от ненужных вещей и организации пространства».
УИВЕР: У меня она есть. Там еще пишут, что нужно взять вещь и спросить себя: «Она меня радует?»
КЕРТИС: Да я себе татуировку готова сделать с этой фразой! Ладно, мы отвлеклись. Так когда вы с мужем решили открыть «Фли»? Кажется, вы с ним даже познакомились на спектакле?
УИВЕР: Точнее, во время Театрального фестиваля в Уильямстауне в 1983-м. Я играла в пьесе драматурга Гарольда Пинтера, а Джим делал постановки с труппой независимых актеров. Еще он подрабатывал барменом в заведении, которое мы называли «Зоопарк». Как-то мы зашли туда с актером Кристофером Уокеном. Я решила потанцевать босиком и сбросила обувь. И этот бармен спас мои туфли.
КЕРТИС: Прямо как в сказке про Золушку!
УИВЕР: Да, Джим был красив, как принц. Где-то через полгода я позвала его на вечеринку к себе домой, и он остался допоздна, чтобы помочь мне убраться. Потом я пригласила его на ужин, а через три месяца мы решили пожениться. Вот и сказочке конец.
КЕРТИС: Остался, чтобы помочь убраться — это эвфемизм такой?
УИВЕР: Нет, это правда.
КЕРТИС: Итак, ты вышла за театрального режиссера-бармена. Что было дальше?
УИВЕР: Дальше был наш театр «Фли», и это полностью заслуга Джима. Я всего лишь соучредитель. После окончания Йеля я играла в безумных спектаклях: в одном — женщину, у которой в вагине жил еж, в другом — шизофреничку.
КЕРТИС: Весело было, ничего не скажешь.
ИВЕР: Не то слово. Джим ставил пьесы Марка Уэлмана и Лена Дженкина. Но каждый раз, когда он готовил очередной потрясный спектакль, кто-то из актеров в последний момент заболевал или уходил на подработки. Тогда Джим предложил: «Давай откроем свой театр, самый крутой в городе. Рассадник талантов». Так 18 лет назад появился «Фли». Недавно мы купили для него новое здание, сейчас перестраиваем. В нем будет три суперсовременные сцены. Я искренне горжусь тем, чего добился мой муж.
КЕРТИС: Не скромничай, Сигги, ты тоже приложила к этому руку. Ладно, давай о кино поговорим. Я, например, начинала в малобюджетных проектах. А в 1984-м вдруг — бац! — мне предлагают кастинг на роль в «Коттон-клубе». Только представь: пробы с Ричардом Гиром для картины Фрэнсиса Форда Копполы! Меня пригласили в Нью-Йорк, поселили в «Ритц - Карлтоне» — и я несколько часов просидела в номере на краю кровати, сжимая в руках страницы с текстом. Наконец за мной заезжает водитель, везет на студию «Кауфман Астория».
УИВЕР: Ой, я волнуюсь.
КЕРТИС: Не перебивай. Декорация — маленькая комнатка, в углу — старинный туалетный столик с овальным зеркалом. Я сажусь на пуфик, продолжая сжимать страницы сценария. Потом опускаю глаза — и что я вижу? Передо мной на столике — такие же листы с пометками актрисы, проходившей пробы до меня. На них живого места не было!
УИВЕР (смеется): А-а, я тоже помню те пробы!
КЕРТИС: Так вот, поля, расстояния между строк, каждый свободный миллиметр бумаги — все было вдоль и поперек исчеркано комментариями: «Какова была ее мотивация?», «Заставь его реагировать!» И я подумала: «Какая же я лохушка. Это просто не моя лига». Роль я не получила, но та актриса тоже не прошла кастинг.
УИВЕР: Потому что они уже взяли Дайан Лейн.
КЕРТИС: Да. А девушкой, чьи страницы я тогда увидела, была ты.
УИВЕР: А мы с Ричардом Гиром легли в кровать, и Коппола принялся давать странные указания. Гир мне сказал: «Делай то, что считаешь нужным». А я ответила: «Ну уж нет. У меня всего один день, чтобы поработать с Фрэнсисом, и я сделаю все так, как захочет он».
КЕРТИС: Коппола — мой кумир. А с тобой мы познакомились на съемках комедии «Снова ты» в роли заклятых подружек, которые не навидели друг друга в старших классах, а потом встретились много лет спустя.
УИВЕР: Хоть ты и увела моего парня, было прикольно.
КЕРТИС: К тому же мы с тобой — из тех редких актрис, которым удалось поработать с Джеймсом Кэмероном и не выскочить за него замуж.
УИВЕР (смеется): Рано опускаешь руки, у нас еще есть шанс. Он женился всего-то пять раз.
КЕРТИС (смеется): Джеймс — прелесть. Помню, однажды я ехала
по шоссе Вентура и увидела огромный билборд с одной-единственной фразой: «В космосе твой крик никто не услышит» (рекламный слоган триллера Кэмерона «Чужой». — Interview). Эта фраза так меня напугала, что я до сих пор не смогла досмотреть фильм до конца. Гениально.
УИВЕР: Обещай, что обязательно досмотришь.
КЕРТИС: Окей. Сразу после того, как ты расскажешь мне о своем последнем фильме.
УИВЕР: Что, ты и его не видела? Это фантастический триллер «Робот по имени Чаппи» по сценарию Нила Бломкампа. Там я играю главу технической корпорации, мои подчиненные — Хью Джекман и Дев Патель. У фильмов Нила есть одна особенность: хотя действие происходит в будущем, сюжеты актуальны для настоящего. Думаю, будущее в «Чаппи» показано самое ближайшее, ведь роботы, похоже, и правда скоро захватят все сферы нашей жизни.
КЕРТИС: Говорят, на съемки угрохали кучу денег.
УИВЕР: Не знаю, хотя возможно. Снимали в ЮАР, и команда ни в чем себе не отказывала: каждую сцену отсняли сорока разными способами. Главное, что я поняла о научной фантастике — люди ее догнали. Сегодня это уже не кино об ученых-гениях, а исследование человеческой природы. Что значит быть частью общества? Как сохранить человечность? Может ли считаться человеком какое-то другое существо? Все эти вопросы звучат в «Чаппи».
КЕРТИС: Я уже хочу знать ответы на них. Даю слово, что фильм обязательно посмотрю!
104.0
